Марк Шагал — ключ к разгадке творчества

Нравится

Ключ к разгадке личности Шагала и его картинам, в том числе и на библейскую тематику, исследователи ищут в глубокой связи, существующей между его творчеством и народными источниками еврейской, белорусской, русской культуры окружавшего его с детства мира.
 
 
 
 Многогранно творчество Шагала. Это и рисунки, и акварели, и гуаши – от ранних витебских зарисовок (с ностальгическими нотками любви к деревне и местечковому еврейскому быту) до поздних коллажей, сделанных в Париже. Это также печатная графика — выполненные в технике офорта его знаменитые иллюстрации к Библии (Танаху) и 11 книгам (в том числе, поэме Гоголя «Мертвые души» и к произведению самого Шагала «Стихотворения»)
 
 
 
 
Более 70 работ Марка Шагала, собранных из музеев Израиля и частных галерей страны, представлены в музее Мане Каца в Хайфе на выставке  под названием «Модернизм и библейские сюжеты».
 
 
Можно только гадать, чем были для Шагала библейские сюжеты, легшие в основу его картин. Конечно же, их нельзя назвать просто иллюстрациями или «церковным искусством» (в отличие, например, от витражей, созданных художником в 50-е годы для католических церквей в Европе). Марк Шагал использовал разнообразные средства художественной выразительности «art modern» и его стилевых направлений для выражения своего видения мира.
Художник считается ярким представителем, звездой  «Парижской школы». И вот сегодня она засияла на хайфском небосклоне.
Ключ к разгадке линости
Удивительно, как мальчику, родившемуся в простой многодетной еврейской семье — Захара (Хецкеля-Мордехая) Шагала, рабочего рыбного склада, и его жены Фейги-Иты, владелицы небольшой бакалейной лавки – удалось достичь таких вершин и мировой известности. При рождении он получил имя Мойше, Мовша (Моисей).
Ключ к разгадке личности Шагала и его картинам исследователи ищут в глубокой связи, существующей между его творчеством и народными источниками еврейской, белорусской, русской культуры окружавшего его с детства мира. Да он и сам рассказывает об этом в своей документально-поэтической Книге «Моя Жизнь». В этой, написанной художником  в 1922 году в Москве на русском языке и затем изданной на французском и других языках книге, Марк Шагал трепетным поэтическим словом, как кистью, рисует окружающий его мир и портреты своих родственников – деда, бабушки, матери, отца.

Как пишет Шагал, его дед, учитель в хедере, которого художник называет
человеком почтенным, безупречным и святым, не нашел ничего лучшего,
чем с самого детства определить своего старшего сына, отца Шагала,
рассыльным к торговцу селедкой, а младшего учеником к парикмахеру.
Возможно, боязнь повторить каким-то образом судьбу отца и навсегда
застрять в этом местечке, где для него не было будущего, и подтолкнула
поэтически настроенного, эмоционального и не похожего чем-то на своих
 сверстников мальчика, искать другой жизненный путь.
Конечно, в рассыльных отец не остался, но за тридцать два года не
пошел дальше рабочего. Он перетаскивал огромные бочки, и сердце
подростка, как он пишет, трескалось, как ломкое турецкое печенье,
при виде того, как отец ворочает эту
тяжесть или достает селедки из рассола закоченевшими руками.

Всегда утомленный, озабоченный, с длинной, отроду не стриженной
бородой, с лицом цвета жженой охры, в морщинах и складках только
глаза светятся тихим, серо-голубым светом, долговязый и тощий, он
возвращался домой в грязной, засаленной рабочей одежке с
оттопыренными карманами и одаривал пригоршнями пирожков и
засахаренных груш своих детей.

Мог ли представить тогда старший сын отца, получавшего за свой
труд до конца жизни каких-то двадцать рублей, что он станет
известным художником, и его картины когда-нибудь будут продаваться
за десятки и сотни тысяч долларов.
Кстати, как сообщили на днях ивритоязычные СМИ, картина Шагала
 «Голубка» фигурировала в деле «Холиленд». Как оказалось, именно ее,
в числе других произведений великих художников приобрел государственный
свидетель по этому делу Ш-Д при посредничестве британской компании
Global Сэвисис Limited за 108 тысяч фунтов стерлингов, расплатившись
фальшивым чеком.   

Итак, двадцать семь рублей — почти единственные за всю жизнь деньги, которые отец дал мальчику на художественное образование, а больше у него и не было – вот тот капитал, с которым румяный и кудрявый юноша Мойше, который мог рассчитывать лишь на свой талант и настойчивость, отправился вместе с приятелем на учебу в Петербург. 
Художественные университеты
Но сначала были его первые художественные опыты и картины, которые он показывал матери.

Один Господь знает, какими глазами она смотрела на картины своего сына, пока
он ждал приговора, и наконец медленно произносила "Да, сынок, я вижу, у тебя
есть талант. Но послушай меня, деточка. Может, все-таки лучше тебе стать
торговым агентом. Мне жаль тебя. С твоими-то плечами. И откуда на нас такая
напасть?"

 Его художественные университеты начались с витебской «Школы живописи и рисунка художника Пэна» – Иегуды Пэна — живописца, закончившего петербургскую Академию. При всей кратковременности пребывания  в студии Пэна, Шагал всю жизнь сохранял теплые чувства к своему первому учителю, который при невыясненных обстоятельствах трагически погиб в 1937 году. В 1919 году он пригласил Пэна в качестве преподавателя подготовительных классов в Витебское народное художественное училище, которое сам создал, а живя в Париже, не раз писал ему.
Дальнейшую учебу Марк Шагал продолжил в Петербурге: он был принят без экзаменов сразу на третий курс школы Общества поощрения художеств, которой руководил Николай Рерих. Свою учебу юноша совмещает с работой гувернера. Он также становится учеником мастерской вывесок, так как удостоверение ремесленника давало ему право проживать не черте оседлости, а в Петербурге. Затем Шагал поступает в знаменитую частную школу Елизаветы Званцевой в Гродно, где преподавал Лев Бакст.
Вернувшись в Витебск Марк встречает свою музу — дочь богатого торговца ювелирными изделиями Беллу Розенфельд, которая в то время училась в одном из лучших учебных заведений для девушек — школе Герье в Москве. С первой встречи она поражает юношу, его поражают сияющие на бледном лице глаза — большие, выпуклые, чёрные! «Это мои глаза, моя душа»,  – пишет впоследствии Шагал, в это же миг решающей что перед ним его будущая жена:  «Я вошел в новый дом, и он стал моим навсегда» С тех пор черты Беллы узнаваемы в лицах почти всех изображённых им женщин.
В 1910 году художник уезжает в Париж, где сразу оказывается в центре главных событий в мире живописи. Поэт Блез Сандрар (Blaise Cendrars) назвал Марка Шагала лучшим колористом своего времени. Для первых картин Шагала, его друг поэт Гийом Аполлинер придумал особый термин, обозначающий сверхъестественное, позже префразированный  в термин сюрреализм. Но Шагал отказался подписаться под манифестом сюрреалистов. Он все время был в поиске нового. В это же время он учится во Франции в знаменитых парижских худежественных академиях и живет в общежитии для студентов и художников – знаменитом «Улье» на Монмартре. Месячное проживание в нем стоило, как хороший обед в приличном ресторане.
Феномен Парижской школы
И сегодня исследователей продолжает волновать феномен «Парижской школы», которая не определяется  единым художественным направлением, а является социальным явлением, возникшим в начале 20-го века. Тогда в Париж из небольших местечек Восточной Европы (России и Украины) приезжает масса молодых еврейских художников, составивших некое художественное братство — живших и творивших на Монмартре, прославивших Париж и свои имена. Сегодня картины Марка Шагала, Хаима Сутина, Пинхуса Кременя, Михаила Кикоина, Ханы Орловой, Мойше Кислинга других представителей «Парижской школы» можно увидеть в Центре современного искусства имени Помпиду в Париже, Еврейском музее Нью-Йорка, в испанском «Прадо», Лондоне и Риме…
На выставке «Модернизм и библейские мотивы»
На открытии выставки собралось множество поклонников творчества Марка Шагала — хайфчан и гостей Хайфы, пришедшие увидеть его работы, в том числе, оригинальные офорты Шагала, послужившие основой иллюстраций к Библии (Танаху).
Эти офорты дополнены цветовым покрытием гуашью, выполненным самим автором. Посетители выставки могут увидеть и представленный на экспозиции один из экземпляров иллюстрированной Шагалом Библии.
Рассказывает директор музея Светлана Рейнгольд:
— Более 50 лет своей жизни Шагал посвятил теме Танаха, библейских сюжетов. Они представлены в совершенно разной интерпретации. Каждый из сюжетов отвечает стремлению и желанию художника понять время, в котором он жил. В какой-то мере для Шагала библейские сюжеты – это переосмысление действительности самого сложного, переживаемого евреями времени 20-го  столетия.

Побывал он и на Святой земле. Впечатления от этого путешествия, которые художник назвал «сильнейшими в своей жизни», послужили импульсом к созданию в 1930-1939 гг. более тридцати гуашей и шестидесяти офортов.
В 1832 году Марк Шагал создает рисунок с изображением Стены плача , который в 1948 году он подарил Тель-авивскому Музею искусств. Сегодня  эта работа демонстрируется на хайфской выставке, как и прошедшая реставрацию картина из Тель-авивского музея искусств «Музыкант с красной бородой».

 
Татьяна Климович
Фото автора

Нравится