Одержимые танцем

Женя Либман — обыкновенная симпатичная девчонка с хвостиком. Но первое впечатление обычности — обманчиво. При ближайшем знакомстве выясняется, что за почти детской внешностью скрывается человек, уверенно идущий к своей цели, волевой и бесконечно преданный делу, которым занимается. Вот уже несколько лет хайфчанка Женя Либман живет в Натании. Она и ее партнер Йоси Ласкин — чемпионы Израиля 2010 и 2011 годов по латиноамериканским танцам.

О жизни, полностью посвященной бальным танцам, наш разговор с 20-летней чемпионкой Израиля

— Женя, ваш «конек» — латиноамериканские танцы. Почему такой выбор?

— Они позволяют мне полнее выразить мой эмоциональный характер. В нашей программе 5 латино-американских танцев. Самба – это танец, который пришел из Бразилии, его корни — уличное карнавальное действие. Представьте себе красочный карнавал в Рио Де-жанейро, и вы почувствуете, что такое самба. Пришедший к нам с Кубы бальный танец чача прошел длительный путь эволюции и уже имеет не так много общего с той чачей, что танцуют сейчас кубинцы. Это танец  дискотеки, новых знакомств и легкого флирта.

Но я больше люблю румбу — танец страсти и любви, демонстрирующий отношения между мужчиной и женщиной. Он намного медленнее, чем все остальные танцы. А вот джайв – очень быстрый и веселый танец. В нем надо быстро двигаться и «кидать» себя в разные стороны. Он пришел из Латинской Америки, из рок-н-ролла. Его танцевали рабочие, когда им надо было передохнуть. А теперь нам, танцорам требуется отдых после джайва, и поэтому в любом туре он обычно исполняется последним.

И наконец, страстный пасадобль, который в народе называют танцем тореадора с быком. У меня никогда не возникало желания выступать в роли быка, поэтому я считаю, что это танец тореадора с испанкой. Как партнерша, я должна продемонстрировать уверенность в себе, сосредоточенность и непокорность. А для партнера очень важна внутренняя концентрация, ведь бык может напасть на него. Все это вместе, дополненное игрой с плащом тореадора — составляет театрализованное представление – пасадобль.

— Как создаются композиции танцев?  

— Композиции отрабатываются годами. При этом в них постоянно добавляются новые интересные элементы. Мы можем «подсмотреть» интересный элемент в интернете, выучить его во время мастер-класса, на занятиях у знатоков латино — американских танцев. Например, сейчас с нами занимается учительница из Испании Карина Рубин, которая сама до недавнего времени выступала на паркете. При этом тренер остается нашим тренером, маэстро. Кстати, нашу пару тренируют Лиля Фурман и Славик Аджидерский.  Они и пригласили Карину. Такая практика приглашения на несколько месяцев специалистов из-за рубежа существует не только в нашей студии.

— А кто оплачивает их услуги?

— Кто приглашает, тот и оплачивает, то есть пары, занимающиеся в студии. Бальные танцы – это не дешевый вид спорта. Правда, у нас есть спонсор – организация «Итахдут ха-елед». Но многие расходы ложатся на плечи танцоров, например, на костюмы и обувь.

Мне очень повезло с платьем, в котором я выступала на последних турнирах. Мне его сшил лучший дизайнер бальных платьев в мире Веста из Англии. Мы общались с ним по интернету, послали ему видео с нашими выступлениями. Наша пара ему очень понравилась, и он взялся за пошив платья, сделал дизайн, подобрал материалы, сам сшил и послал. Стоило это 2 штуки евро, но он сделал хорошую работу.

У меня ведь все должно быть самое-самое: костюмы самые бешенные, более яркие, чем у остальных – не в плане цветов, а характерные, латиноамериканские. Макияж со временем я научилась делать сама.

— А как заработать деньги на это «самое-самое»?

— В 5 лет бабушка привела меня в хайфскую студию бальных танцев к тренеру Игорю Массу. Я многому научилась там, затем мне захотелось посмотреть, что происходит в других городах, и с 14 лет я стала ездить на занятия в студию бальных танцев в  Натанию.

Во время Второй ливанской войны эти поездки стали опасными, ведь на Хайфу и прилегающие районы сыпались бомбы. И тогда мы с родителями решили, что я временно поживу в Натанье. Но как это часто бывает, временное решение оказалось постоянным, и я и по сей день живу и тренируюсь в этом городе, а в конце недели приезжаю навестить родителей.

Я привыкла к самостоятельной жизни, хотя поначалу мне было нелегко. Я сняла квартиру и стала работать в магазине, а по вечерам занималась бальными танцами. Потом закончила институт Вингейта, и сейчас я много работаю с детьми, помогаю своим тренерам. У меня есть детки, которых я взяла в 4-летнем возрасте, сейчас им 10-11, и они уже участвуют в крупных соревнованиях, например, в международном турнире в Ашдоде заняли 3-е место. Есть 2 хорошие пары 16-18 лет, достигшие неплохих результатов. Родители, конечно, помогают, мне, чем могут. А бабушка все зовет меня приехать в гости – вырваться в Хайфу на целую неделю. Но пока не получается.

— Занятия бальными танцами изменили вашу жизнь, вы успели побывать на соревнованиях во многих странах мира, каковы ваши впечатления?

— Мы сейчас – первая пара по мировому рейтингу в Израиле. То есть среди израильских пар занимаем самое высокое место в мировой градации (этот результат колеблется между 76-78 местом среди 150 самых сильных пар мира). В этом году мы успели выступить на соревнованиях в Америке, в Сингапуре и в Москве.

Если говорить о международных соревнованиях, то турниры различаются по уровню самих соревнований и по уровню их организации, да и публика в разных странах разная. Например, в Азии очень теплая публика. В Тайване на чемпионате мира по не олимпийским видам спорта мы выступали перед 13 тыс. зрителями. Там публика хлопает и кричит браво, если выступление нашло отклик в сердцах зрителей, вне зависимости от того, какое место пара занимает по рейтингу, и из какой страны она приехала. Нам, например, был оказан горячий прием.

В Москве на соревнования приходят, как на престижные коктейли – в смокингах. В России очень развиты бальные танцы. В Америке соревнования устраиваются в банкетных залах, а вот у нас в спортивных, и публики обычно приходит очень мало – в основном, близкие и друзья, и организаторы больше думают не о публике и танцорах, а о том, как бы хоть какую-то копейку заработать.

— У вас никогда не возникало желания уехать в какую-то из стран, где бальным танцам – этому очень зрелищному виду спорта — оказывается большее внимание и поддержка?

— Нет, я просто люблю Израиль. В других странах, когда мы выходим на паркет, и люди слышат: Израиль, то говорят: «Вау, в Израиле есть еще что-то кроме бомб?». И мы говорим им: «Да, Есть!». Всем нам так хлопают! Но очень немногие вообще знают, где находится Израиль, а если знают, то все в шоке: как мы приехали? Все думают, что здесь все плохо. Им по новостным программам показывают только сюжеты, связанные с войной и палестино — израильским конфликтом.

— Все тренируются, все хотят выиграть, но только единицы добиваются успеха. Так в чем секрет чемпионских результатов?

— Прежде всего, я хочу сказать, что для нашей пары, спортсменов-любителей, конечно же, важна техника, эмоциональная окраска и качество танца. Мы боремся и хотим хорошие места, но в бальных танцах нам важнее танцы, а не то, насколько больше поворотов мы сделаем и насколько выше можно поднять ногу.

Что касается секрета, то он прост. Надо постоянно заниматься танцами, надо ими жить, дышать, питаться, одним словом, всю жизнь посвятить танцам. Упорные тренировки, массажи, диета, правильное питание являются предпосылками победы.

Мы с Йоси Ласкин тренируемся каждый день, включая субботние вечера, по 3, 4, а то и 5 часов. Сейчас Йоси служит в армии, но после 4-х возвращается домой, так что до 10 вечера у нас есть время тренироваться.

— У вас случаются разногласия и споры?

— По поводу танцев – да, в жизни – нет. Это происходит от того, что мы оба одержимы одной целью: как улучшить танец и добиться победы, и иногда по-разному представляем себе какое-то движение, кусочек танца.

Надо сказать, что мы с Йоси очень разные люди. Я очень эмоциональный человек, иногда бываю импульсивной, мне все время надо чем-то заниматься, что-то делать, причем быстро. А Йосику, чем меньше говорить и суетиться, тем лучше. Он очень спокойный. Вот то, что я сказала про себя – у него все наоборот. Очень интересно: мы такие разные люди, но у нас хорошо получается совместная работа. Он хороший партнер в танцах.

— Что значит хороший партнер?

— Партнер должен вести, выполнять поддержки и помогать партнерше. Он должен знать, когда наш выход на паркет. А девочка должна заниматься собой и быть уверенной, что у нее все нормально: прическа в порядке, накрашена хорошо и вообще все отлично: размялись, надели туфли и пошли.

Хотя с туфлями у нас однажды произошел такой случай. Мы тогда только стали с моим партнером в пару и должны были выступать в одном важном турнире в категории юниоров. Дело было на чемпионате страны в Эйлате. Долго готовились, приехали, и все, как нам казалось, складывалось удачно. И вдруг приходит мой партнер — весь белый, на нем, как говориться, лица нет, и показывает мне 2 пары левых туфель, даже не одной и той же фирмы и вообще не его – и это те туфли, которые он взял. И вот он сидит  и не знает, что делать, а наш тренер бегает среди участников конкурса и спрашивает, у кого 42-й  размер. Обувь сняли с какого-то мальчика, тоже участника соревнований, но не в нашей группе. Йосик всегда был на хорошем счету. Поэтому мальчик посчитал за честь дать свои туфли, чтобы Йосик «вспотел в них». После этого он стал нашим другом, по крайней мере, мы всегда здороваемся.

Еще мне запомнилось наше первое выступление за границей. Мы выиграли первое место по юниорам в стране и поехали на наш первый чемпионат Европы в Москву с родителями. Станцевали первый тур, прошли на второй. И вот мы вышли на разминку. Мой партнер решил разминаться в спортивных штанах, которые он надел поверх костюма. Мы выходим на первый танец и вдруг слышим: Йосик, Йосик, штаны! Оказывается, Йосик вышел выступать в спортивных штанах. И вот интересная у человека была реакция на ситуацию: он прямо на паркете стал снимать штаны, потом догадался и побежал за кулисы. Это тоже одна из наших историй.

— С 16 лет ты ведешь самостоятельный образ жизни, родители остались в Хайфе, ты живешь в другом городе. В последнее время это становится нормой для молодых израильтян, так ведь?

— Я считаю, что это нормально. Если есть цель, надо идти к ней. Каждый танцор хочет стать чемпионом мира, я не исключение. В Натании я не одна, я там со своими друзьями – со всей дружной «мишпахой». Все танцоры – мы как одна большая семья. Мы встречаемся каждый день в студии, вместе гуляем, вместе идем отдохнуть – пообедать,   посмотреть фильм, поиграть в бильярд. Мы ведем разговоры о многом, но в основном, о танцах. Ведь танцы – это наша жизнь.

— Ты приехала в страну из Харькова в 3 года. Кто вы – новое поколение израильтян, у которых мамы и папы, дедушки и бабушки — большую часть жизни прожили в Союзе и культура которых, очевидно, никогда не переплавится в плавильном котле?

— Все танцоры, в основном, русскоязычные. Общаемся мы на «миксе» – смеси русского и иврита, хотя больше на русском. У нас русскоговорящие тренеры. Кроме того, те, кто приезжают обучать из-за границы – в основном, русские тренеры. Всю информацию мы получаем на русском и ее легче передать ученикам также на русском.

Но это не главное. Мы читаем книги на иврите (у нас с Йоси – целая «обойма» книг – в основном, Пауло Коэльо, а также детективы и любовные романы), смотрим, в основном, американские фильмы. Наверное, главное, это преданность делу, которым занимаешься, привитая нам нашими родителями. Мало найдется коренных израильтян, которые будут вот так выкладываться и вкалывать, во имя спортивной цели работать тяжело и трудно. Это предполагает соблюдение дисциплины поведения дома, дисциплины в танце, дисциплина тела,  дисциплины всего.

— Меня, как и других ваших болельщиков обескуражил результат выступления вашей пары на открытом международном турнире по бальным танцам в Ашдоде. Что там случилось?

— Мы с трудом сумели выйти в финал. Это при том, что мы неоднократно обыгрывали и зарубежных и израильских участников турнира на многих международных соревнованиях и среди его участников мы занимали второе место по международному рейтингу. Вы скажете: спорт есть спорт. Это верно, но я скажу также: Ашдод – это Ашдод. Мы знали, куда мы едем. В Ашдоде – наши основные соперники, и нас там не любят.

Сейчас мы готовимся к следующему чемпионату Израиля, который должен состояться в феврале в Иерусалиме и очень волнуемся, потому что труднее всего нам соревноваться в Израиле, мы боимся необъективности оценки выступлений.

Танцы — это не такой вид спорта, что вот ты прибежал первым, и значит, занял первое место. Тут есть и субъективный фактор. Поэтому иногда выигрывает тот, у кого больше сила, вернее, тот, за кем большая сила. Назовем эту силу «политической». И это очень жалко, потому что пару не судят по качеству танца.

Так закончился нас разговор с Женей Либман – девочкой, которая живет и дышит танцами. И мне хотелось обратиться к ней со словами из так любимого мною фильма «Золушка»: Настанет время, и никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, а душу большой…».

Хотя я сама уже давно перестала верить в сказки.

Фото автора и из архива Жени Либман